Большинство осуждённых в Архангельской области отбывают наказание на свободе

Об особенностях таких наказаний рассказала Анна Урсаева, начальник уголовно-исполнительной инспекции в регионе.

а свободе отбывающих наказание по‑прежнему больше, чем в колониях. Но в Архангельской области сейчас тенденция к снижению их числа. За последний год на учёте у инспекции побывало 9254 лица, а ещё три года назад их было более чем на тысячу больше. О причинах можем только предполагать, говорит Анна Урсаева. На её взгляд, это в большой степени связано с оттоком населения в другие регионы.

Большинство из тех, кто стоит на учёте в инспекции, кстати, тоже могут выезжать за пределы области и покидать её насовсем.

– Конечно, речь не идёт о тех, кому в период следствия и до суда избрана такая мера пресечения как домашний арест или запрет определённых действий – таким людям никуда уезжать нельзя, – акцентирует Анна Урсаева. – Но остальные наши подучетные, за исключением тех, кому назначено ограничение свободы или обязательные работы, не ограничены в передвижении по территории Российской Федерации. Как правило, им лишь вменяется уведомить инспекцию о предстоящем переезде.

К слову, в их числе – условно осуждённые, среди которых сегодня много совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления. Им дают реальный срок, но оставляют на свободе на испытательном, учитывая разные обстоятельства. И тут любопытно получается: условное осуждение считается более жёстким видом наказания, чем, например, ограничение свободы, а по факту некоторые требования – например, касающиеся передвижения, – у него мягче… По мнению Анны Урсаевой, такие нестыковки давно обращают на себя внимание.

При этом возможностью путешествовать и менять место жительства осуждённые, по её словам, сегодня активно пользуются. Особенно много тех, кто мигрирует внутри области. Как правило, толкает на это безработица: из мелких населённых пунктов осуждённые переезжают в города, в основном в Архангельск, Северодвинск и Котлас. Поэтому там самые крупные подразделения уголовно-исполнительной инспекции. Да и случаи переезда в другие регионы, по словам Анны Анатольевны, не редкость. Причём в случаях переезда в Москву и Петербург – а туда едут как раз больше всего – инспекция сталкивается с проблемами, которые пока решить не удаётся.

– Коллеги из мегаполисов не всегда оперативно запрашивают материалы на переехавших к ним. Видимо, это связано с их загруженностью. Но без этих материалов работа с осуждённым на новом месте не начинается, – рассказывает Анна Анатольевна. – Кроме того, как правило, наши подопечные устраиваются там работать на стройки и живут прямо на территории строящихся объектов в каких‑нибудь вагончиках. Но привязать такие вагончики к адресу не всегда возможно. И в результате получается, что контролировать переехавших инспекция не всегда может.

Самая многочисленная и активно растущая сегодня категория подучетных инспекции – те, кому вынесен запрет на определённые действия. В основном это автолюбители, задержанные за рулём в нетрезвом виде не в первый раз: им временно запрещают управлять транспортными средствами.

Ещё несколько лет назад им грозила только административная ответственность, а теперь вроде бы ужесточили: при повторных нарушениях предусмотрена уголовная. Но всё не так однозначно.

– Этот вид наказания по‑прежнему «мёртвый», – констатирует Анна Урсаева. – Потому что даже если у нас есть подтверждённый факт нарушения запрета на вождение – например, человека поймали за рулём сотрудники ГИБДД – этот день ему просто не включается в срок отбытия наказания, и больше никаких мер мы принять не можем.

В конце прошлого года в законодательство внесли изменения, касающиеся срока наказания: теперь за вождение в нетрезвом виде, если нарушитель уже был судим за аналогичное преступление, срок запрета на управление транспортными средствами может быть назначен до шести лет. Но, по словам Анны Анатольевны, это не сработало. И это по‑прежнему единственный вид наказания, который невозможно заменить на более строгий. В результате водители нарушают снова и снова.

Вторые и третьи по многочисленности сегодня – условно осуждённые и те, кому присудили ограничение свободы. «Ограниченцы» – это те, к кому применяют разные технические средства надзора, в том числе электронные браслеты.

– Раньше в эту категорию попадали в основном люди, совершившие преступления небольшой и средней тяжести. Но в последние пять лет стала активней применяться замена неотбытого срока лишения свободы более мягкими видами наказания, и сегодня более 50 процентов «ограниченцев» – это освободившиеся из колоний. При такой замене могут встречаться и тяжкие, и особо тяжкие статьи: и убийство, и грабёж, и разбой, и распространение наркотиков, – рассказывает Анна Анатольевна.

По её подсчётам, в 2021 году на смягчение приговора в нашей области вышло на 70 процентов больше осуждённых, чем в 2018 году.

Но идёт и обратный процесс – за нарушения мягкие виды наказания заменяют на более строгие. При этом время, которое уже отбыто, не всегда идёт в зачёт.

В прошлом году уголовно-исполнительная инспекция начала контролировать также освобождённых из колоний условно досрочно. До этого долгие годы не было чёткой определённости, кто именно должен ими заниматься, и на практике обычно занимались участковые уполномоченные полиции. При этом, по словам Анны Урсаевой, были случаи, когда полиция готовила в суд представления о том, чтобы отменить УДО за нарушения, а суд отказывал только на основании того, что контролировать досрочно освобождённых – не в функциях полиции.

На момент выхода указа о передаче этих полномочий УФСИН у нас в области насчитывалось порядка 500 досрочно освобождённых, и в один момент поставить их на учёт в новом ведомстве было невозможно, кроме того, потребовалось урегулировать и чисто юридические моменты. Поэтому фактически передача полномочий заняла около трёх месяцев и завершилась у нас в области только к 1 июня, рассказывает Анна Анатольевна.

Сами досрочно освобождённые уже привыкли, что их контролируют больше формально, чем реально, поэтому не обошлось без казусов: некоторые писали жалобы и возмущались тем, что контроль усилен.

Сегодня, поясняет Анна Анатольевна, контроль за ними осуществляется так же, как за условно осуждёнными. В определённое время они ходят отмечаться в инспекции, кроме того, инспектора навещают их на дому. Одна «административка», например, за нарушение общественного порядка, – и это уже основание вернуть человека в колонию. В прошлом году было отменено девять УДО. К слову, могло быть отменено ещё больше, но суд отказал из‑за очередной законодательной загвоздки: нарушения были совершены людьми до того, как инспекция приняла их к себе на учёт.

Сейчас отказов на таком основании уже нет. Но заменять наказание – это по‑прежнему право суда, а не его обязанность, а в целом суды настроены как можно больше людей оставлять на свободе, так что мягкие наказания становится сложно заменять на более жёсткие, замечает Анна Урсаева.

– Такая гуманизация – это, с одной стороны, хорошо, а с другой, это, бывает, приводит к трагическим случаям, – говорит Анна Анатольевна. – В Северодвинске двухгодовалый ребёнок выпал из окна. Мама состояла у нас на учёте, нарушала условия отбывания наказания, злоупотребляла спиртными напитками. Наши сотрудники обратились в суд, чтобы отправить её в колонию, но суд отказал и оставил женщину на свободе – буквально за два дня до несчастья…

Знаю, что некоторые филиалы инспекции ещё до принятия полномочий по контролю за УДО были сильно загружены работой. Спрашиваю: как там справляются теперь?

– Благодаря тому что до этого число наших подучетных в целом упало, скачка нагрузки не произошло, по крайней мере, в большинстве отделов по области. Например, в Шенкурском районе в начале прошлого года ещё без УДО на учёте стояло 80 человек, а сегодня с УДО – 50, – отвечает Анна Анатольевна. – Ну а там, где была значительная нагрузка, добавили штатные единицы. Их число определялось как раз исходя из того, какой рост нагрузки мы ожидали в каждом подразделении в связи с передачей досрочно освобождённых.

Источник:  https://pravdasevera.ru/2022/05/14/627f53daca673b0cb02b6bf2.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop